«Сибирь» в этом сезоне бьёт собственные рекорды по трансферам – руководству надо реагировать на неудачный период, поэтому переходы «на вход» и «на выход» поставлены на поток. Но главным для новосибирцев стал обмен Владимира Ткачёва в «Торпедо», за которого они получили Михаила Абрамова и Антона Косолапова – связку, сейчас зажигающую в первом звене. А также денежную компенсацию.
Абрамов дал большое интервью «Чемпионату», в котором рассказал:
- о переходе в «Сибирь»;
- о Ярославе Люзенкове;
- о том, в какой хоккей пытаются играть новосибирцы;
- почему не получилось в «Торпедо»;
- об Игоре Ларионове;
- об игре в АХЛ;
- об атмосфере в Торонто;
- и о том, чем различается жизнь в России, Канаде и США.
«У меня не было такого, что я не хочу в «Сибирь»
– Отрезок с момента дебюта за «Сибирь» до паузы на Кубок Первого канала у вас получился насыщенным. Он самый яркий в карьере?
– В плане очков и игры – да. В прошлом году тоже такое было, когда я расстрелялся, забивал, набирал очки, но в общем – да.
– Расскажите о деталях обмена из «Торпедо»?
– Это внутренний командный момент. Меня не ставили, я ждал шанса, было желание играть, со скамейки смотреть хоккей не хотелось. Прошла пара игр, потом три, четыре, пять – затянулось почему-то это. Затем начался совместный диалог и пришли к общему знаменателю, что я был бы не против продолжить карьеру в другой команде. За пару дней до обмена мне написал генеральный менеджер, что через пару дней перейду в новую команду, и назвал возможный клуб. Получилось, что приехал сюда.
– Как восприняли переход в «Сибирь», ведь команда в то время потерпела 13 поражений подряд и была на последнем месте в лиге?
– Скажу честно, когда приезжал в Новосибирск с «Торпедо» и смотрел игру из-за стекла, понимал, что был бы не против помочь клубу в момент, когда сам не выхожу на лёд. У меня не было такого, что я не хочу в «Сибирь». Наоборот, мне было без разницы, на каком месте идёт клуб. Сейчас у нас задача выйти в плей-офф, главное – подойти правильно ментально. Рад, что тут оказался.
– То есть восприняли переход с мыслью, что тут можете получить роль лидера? Обсуждали вообще это?
– Обсуждения такого не было, обменяли и сказали показывать свой хоккей. Пару игр хорошо провести – мало. Впереди весь оставшийся сезон, надо не останавливаться.
– Про Ярослава Люзенкова на уровне КХЛ мы мало что знаем, расскажите, какой он тренер, человек?
– Его подход не особо чем-то отличается от подходов других тренеров, с кем я работал. Видно, что у него есть определённая тактика, вид игры. Он любит выполнение задач, правильность. Как человек он добрый и позитивный.
– Матч со «Спартаком» самый безумный, в котором вы принимали участие?
– Такого я не видел – это было что-то непонятное. После игры у меня в душе было не то чтобы пусто, а просто полное непонимание, что случилось. Как? В голове прокручивал этот вопрос. Из-за своих ошибок отдали очко лишнее.
– И во время домашнего матча с «Барысом», и со «Спартаком» уверенно вели после первого периода, однако затем слишком пассивно начинали удерживать преимущество, будто побаиваясь его. Почему так происходило?
– Тут тяжело сказать. Тренеры нам сами говорят, что нужно играть в свой хоккей. Я согласен, что вне зависимости от счёта нужно продолжать играть так же. В первом периоде мы показывали хороший хоккей – если бы продолжили, было бы намного легче. Атаковать легче, чем обороняться.
Это психологический момент, мне кажется. У команды было много поражений до этого, хочется сохранить счёт, сыграть на победу.
– То есть это в головах у всех засело?
– Возможно, потеря уверенности. Мы понимаем, что каждый матч важен сейчас.
«Держали в голове, что нас обменяли на Владимира Ткачёва, такого игрока»
– Выездная встреча с «Барысом» была прямо противоположной – минимум моментов, надёжная игра. Говорит ли это о том, что сделали выводы, правильно отреагировали?
– Можно так сказать, да. Мы повели в счёте, держали его. Был просто момент, когда получили удаление, соперник снял вратаря, у Климовича лезвие вылетело – «шесть на три» играли, пропустили, хотя пацаны пластались. Но на буллитах всё-таки дожали, вытащили два очка.
– Во что пытается играть сегодняшняя «Сибирь»? Что это за хоккей?
– Тяжело сказать по паре игр, которые провёл. Я бы сказал – в тактически правильный с акцентом на владении шайбой. Требования тренера заключаются в том, чтобы мы больше играли с шайбой, но при этом грамотно – без неё: правильное построение, позиция.
– В связке с Антоном Косолаповым у вас проглядывается «химия», хотя в Нижнем Новгороде в одной тройке провели только два матча. Откуда она взялась?
– Скажу больше, когда Антона подняли в КХЛ и мы сыграли один матч с «Барысом», уже тогда поймали ритм. Хотя роли у нас были другие, нежели здесь. В первых трёх играх удалось забить, в четвёртой были моменты, но не получилось. Надеюсь, «химию» не потеряем.
– Как вам приём в Новосибирске? Кажется, давно так новичков не встречали.
– На самом деле, после такого обмена на Владимира Ткачёва… Держали в голове, что нас обменяли на такого игрока, центрального. Просто хочу показать хороший хоккей, любовь к нему и доказать, почему вообще играю.
Встреча фанатов поразила. Они ярые, чувствуешь поддержку, сибирские эмоции. Не буду врать, это одна из лучших арен из тех, на которых я играл.
– Почему в этом сезоне не сложилось в «Торпедо»?
– Тяжело сказать, что не сложилось. Тут более глубокие причины. Хоккей – это бизнес, всё может случиться. Не надо зацикливаться на этом, рад, что сейчас в том положении, где я играю и мне доверяют.
– Не получилось сработаться с Алексеем Исаковым?
– У каждого своё видение: тренер смотрит так, игроки – по-другому. Понятное дело, что хоккеист должен подстраиваться, но я не хочу говорить ни за себя, ни за тренера. Это прошлое, у меня нет вопросов ни к кому.
– А что он изначально хотел видеть?
– Мне тяжело сказать. Скорее всего, он хотел видеть более оборонительного игрока, который сдерживает. Я играл в третьем-четвёртом звеньях.
– Вы оказались на непрофильной позиции?
– Да, можно сказать и так. Может быть, он не до конца увидел, где я могу играть и как, но это нормально – у каждого своё видение. Претензий у меня нет.
«После того как поговорил по душам с Ларионовым, у меня пошло»
– Как проходило перестроение в хоккейном плане после нескольких лет игры в АХЛ?
– Заняло какое-то время. Надо было адаптироваться, я прожил там шесть лет, возвращался в Россию только на пару месяцев, остальное время жил там. Структура игры, стиль, лига различаются. Когда приехал в «Торпедо» к Игорю Николаевичу Ларионову, то там тоже всё отличалось. В Северной Америке меня просили играть в другой хоккей. Какое-то время это должно было занять, чтобы я подстроился, поймал «химию», ведь я центральный, мне это важно.
Слава богу, что получилось. Нашёл «химию» с Кагарлицким и Гончаруком. Рад, что много времени это не заняло.
– Доверие Ларионова окрылило?
– Поначалу – да. Я с ним разговаривал, не мог понять, как найти игру. После того как поговорил по душам с Профессором, у меня пошло. Это меня окрылило, как вы сказали. В какой-то игре он мне доверил пробить буллит, сразу понял, что должен оправдать надежды. Это дало мне уверенность, я начал чувствовать игру.
– Игорь Николаевич – мудрый человек. Давал ли он какой-нибудь такой совет, который вы запомнили?
– Советов особо не было, были подсказки профессиональные. Я это воспринимал, пробовал, делал. За это и благодарен ему, знал его ещё по игре в молодёжной сборной. Там у нас тоже был диалог, когда я поехал обратно в Канаду, бодрый такой. После этого отлично провёл сезон. Игорь Николаевич всегда подскажет: в профессиональном или бытовом плане. Допустим, он любит посмотреть, кто и что ест, это очень важно для него: правильное питание, сон. Это можно было слышать каждый день.
– Расскажите поподробнее об этих идеях, которые декларирует Ларионов: правильное питание, сон.
– У каждого свой подход к питанию, свой организм. Я в свой рацион кое-что добавил, что советовал Игорь Николаевич: салаты, зелень. Я и так питался, конечно, правильно, но каждый может позволить себе когда-то что-нибудь.
Когда ты держишь такой режим питания, то становится легче. Например, он также говорил не есть тяжёлое на ночь – стейки перед сном, допустим. После такой еды тяжело спишь. То есть я понимаю, что он был прав насчёт этого.
– Это было в назидательном формате или как совет?
– Как совет. Не было такого, чтобы он говорил: «Ты ешь только это». Бывало такое, что идёшь есть, он оказывается рядом и говорит: «Салатика побольше положи». Почему нет?
– Связь поддерживаете с ним?
– Нет, но после игры виделись, быстро переговорили – большого диалога не было.
– Можно ли назвать игру «Торпедо» в прошлом сезоне бессистемной?
– У нас не были связаны руки, с шайбой ты мог творить что хочешь – это его слова. Главное — играть правильно, уверенно, в коллективный хороший хоккей. Без шайбы первое время нам прививали чтение игры, но в конце, под плей-офф, мы стали без неё действовать по-другому – выстраиваться.
– Когда это начало меняться?
– Когда балансировали на восьмом-девятом местах, понимали, что надо цепляться за каждое очко, грубо говоря.
– «Развязанные руки», как вы сказали, не влияли отрицательно на команду?
– Тренер хотел показать такой хоккей, он его любит, сам в такой играл в своё время. Думаю, нет. Я игрок, поэтому не буду делать выводов. Но при этом мне нравилось играть в такой хоккей. В какой-то степени, конечно, надо было строже сыграть.
– При переходе в «Торпедо» такой стиль вы называли одной из причин, почему хотите играть в Нижнем Новгороде.
– Я приходил из североамериканского хоккея, вы сами знаете, какой там стиль – простой и прямолинейный. Когда проводишь там шесть лет, то начинаешь привыкать к такому.
– Разговаривал полтора года назад с Дмитрием Овчинниковым, который, как и вы, играл в «Торонто Марлис», и он говорил, что там во время матчей «Мэйпл Лифс» из-за криков за окном о голах узнаёшь раньше, чем они случаются в телетрансляции. Было у вас такое?
– Да, был такой момент, сам его застал. Я жил рядом с ареной НХЛ. Смотришь хоккей по телевизору и слышишь звон с арены – очень громкая сирена. Причём даже если закрыты окна. Тогда понимаешь, что «Торонто» забил, потому что трансляция отстаёт немного всё равно.
– То есть вы убедились на личном примере, что Торонто – Мекка хоккея, как часто говорят?
– Да. Там очень сильно живут хоккеем. При этом там очень много спорта, не как в Монреале, где только хоккей. Там и бейсбол, и баскетбол. Бывало, что узнавали даже. Не так часто, но те люди, которые следят, да.
– Что подходившие люди говорили?
– Да как и везде – просили сфотографироваться, желали удачи. Не было такого, что давали советы. Хотя, возможно, если ты играешь в «Мэйпл Лифс», то советуют (улыбается).
«Ну, нет, пожалуй, я лучше без бензина останусь». Залил быстро на $ 5 и уехал сразу»
– «Торонто» который год сидит в претендентах на Кубок Стэнли, некоторое время назад топ-6 нападения было забито под завязку. Не давил тот факт, что сложнее зайти в такую команду?
– Старался доказать своей игрой. Понятное дело, что «Торонто» хотел выиграть Кубок Стэнли – у них нет времени тебя приглашать и ждать, пока ты вкатишься, привыкнешь. Они делали это через фарм-клуб. Но при этом в организации много тренеров, которые помогают. Ты с ними тренируешься до и после занятия.
Понимал, что топ-6 занято, однако всё может случиться. Ждал шанса, но сложилось как сложилось.
– Когда обменяли в систему «Сент-Луиса», думали о том, что шансов будет больше? Тем более в то время обменяли О’Райлли и Тарасенко.
– Там такой момент смешной был. Мы были на выезде в то время, ехали на автобусе с матча, 11 часов вечера. Мне сказали, что хотят видеть меня и надо было подойти к передним местам автобуса, где сидят генеральный менеджер, тренеры. Думаю: «Странно, такого никогда не было, что после игры хотят увидеть». Подошёл, мне сказали сесть, и я понимаю, что что-то не так (улыбается). По итогу сказали прямо: «Ты обменян в «Сент-Луис», с тобой свяжутся».
Потом мне позвонил Кайл Дубас, генеральный менеджер «Мэйпл Лифс», с ним переговорили. Пока шёл обратно, уже позвонили из «Сент-Луиса» — всё очень быстро, по щелчку пальцев.
Понимал, что там идёт перестройка, клуб не очень хорошо шёл. Думал, будет шанс. Какое-то время занял переезд, сложнее, когда один живёшь. К тому же виза нужна была. Там оставалось 20 игр, мне сказали, что доиграю сезон в фарме.
– Статистика у вас была хорошая в последнем сезоне в АХЛ, а основа в тот год не попала в плей-офф. Почему не получили вызов?
– Да, я им это сказал в последний год. Они не хотели, чтобы я уезжал, предложили контракт. Разговор был у меня с ними о том, что тяжело, когда тебе не дают шанса, непонятно, нужен ты им или нет. Принял решение продолжить карьеру в России.
– В Спрингфилде, в котором вы играли, население чуть больше 100 тысяч человек, и город является одним из самых криминогенных. Были какие-то истории?
– Спрингфилд связан с «Симпсонами», рядом есть ещё и Хартфорд, который тоже входит в число криминальных городов, – в 20-30 минутах езды. Я жил между этими городами в спокойном тихом районе, слава богу.
Был случай как-то, что поехали на товарищескую встречу с «Хартфордом». Я решил добраться на машине, недолго же. После игры понял, что мне надо заправиться, чтобы доехать до дома, не было бензина уже. Вышел на бензоколонку, было темно, поздно, я уставший. Осмотрелся по сторонам: странная заброшенная улица, идут темнокожие. Я думаю: «Ну, нет, пожалуй, лучше без бензина останусь». Залил быстро на $ 5 и уехал сразу.
Но я там особо и не гулял – арена и дом. Понимая американскую жизнь, старался ночью на улице не появляться.
– При переходе туда вам не говорили о красных зонах, навигацию не давали?
– Нет. Я понимал, что город недалеко от Бостона, но при этом провинции там криминальные. Живя не первый год, знал, что нужно быть аккуратнее. Кто знает, что может случиться там? Но старался на этом не зацикливаться.
– В плане повседневной жизни можете сравнить Россию, Канаду и США? Где было спокойнее?
– Дома всегда хорошо, кто бы что ни говорил: родители, друзья. Канада тоже спокойная, там, где я жил, было тихо. По сравнению с Америкой чувствуешь разницу, даже в менталитете.
– Какая у них разница?
– В Канаде более открытые и доброжелательные люди, в Америке они отличаются – есть показушность. Не в команде самой, а когда встречаешь где-то людей: в магазине, на улице. Канада мне больше нравится, чем США.
– Думаете о том, что вернётесь когда-нибудь в Северную Америку поиграть?
– У меня нет слова «нет», дорогу не закрываю, всё зависит от моих целей, мыслей. Я бы попробовал, тем более квалификационное предложение от «Сент-Луиса» до сих пор лежит.
Источник: www.championat.com
Комментарии