В апреле 2023 года Лиза Клавенесс одиноко шла по просторному Лиссабонскому конгресс-центру, где Александр Чеферин только что был переизбран на третий срок в качестве президента УЕФА.
В исполнительном комитете конфедерации было предложено семь мест, но она получила второе место среди 11 кандидатов. Это не было неожиданностью. Двенадцатью месяцами ранее Клавинесс выступила на конгрессе Fifa в Дохе в выражениях, которые делегаты, включая всех президентов Uefa FA, не привыкли слышать.
«Кубок мира был присужден Fifa неприемлемым образом с неприемлемыми последствиями», — сказала она в речи, которая попала в заголовки газет по всему миру. Эти слова — и мужество, которое потребовалось лесбиянке, чтобы произнести их перед подавляющим большинством мужской аудитории в стране, где гомосексуальность остается уголовно наказуемой, — сделали ее героем для правозащитников и многих футбольных фанатов. Это также сделало ее изгоем в футбольном истеблишменте, по крайней мере, в то время.
С момента нашего разговора в Лиссабоне прошло почти два года. Она сказала мне, что будет бороться дальше и выполнит мандат, который ей, первой женщине, избранной президентом Норвежской федерации футбола (НФФ) за всю ее 120-летнюю историю, дал «футбольный парламент» Норвегии в марте 2022 года.
«Уже два года? Боже мой!» Для Клавесс многое изменилось. Она по-прежнему больше, чем просто раздражитель. В декабре прошлого года, когда Fifa провела виртуальный конгресс, чтобы подтвердить свой выбор хозяев мужских чемпионатов мира 2030 и 2034 годов, Норвежская и Швейцарская федерации футбола были единственными из 211 ассоциаций-членов Fifa, кто выразил обеспокоенность процессом подачи заявок. НФФ заявила, что он «не полностью соответствует принципам и целям реформ управления, проведенных ФИФА в 2016 году».
Хотя Норвегия не будет бойкотировать отборочный матч чемпионата мира 2026 года против Израиля 25 марта, НФФ стала единственной западной ассоциацией, которая «призвала к немедленному прекращению непропорциональных атак на невинных гражданских лиц в Газе» и попросила Fifa начать собственное расследование вмешательства ЦАХАЛа. В этом Клавинесс согласна с общественным мнением на родине, но она также сталкивается с критикой и там, где совет НФФ одобрил VAR вопреки желанию болельщиков и, на данный момент, большинства из 32 профессиональных клубов страны, что приведет к решающему голосованию в начале марта. «Я человек страстный, но в то же время придерживающийся правил», — говорит Клавесс. «Если люди, которые хотят убрать VAR, победят с перевесом в один голос, VAR уйдет».
Однако что бы ни случилось, сама Клавинесс этого не сделает. Она так же целеустремленна, как и раньше. «Я знаю себя», — говорит она. «Я была адвокатом и работала 24 часа в сутки. Я бы хотела быть тем человеком в кино, который может просто расслабиться с детьми; и когда я с ними, я стараюсь быть такой, просто спокойной, слушать, как дует ветер… но я не из таких людей».
Во-первых, есть перспектива наконец-то получить место в Исполнительном комитете Уефа, когда европейские футбольные ассоциации соберутся в Белграде на свой конгресс 3 апреля. На этот раз все по-другому. Она претендует на одну из двух женских должностей в Исполнительном комитете. Два года назад «выдвижение своей кандидатуры было достойной попыткой добиться реальных перемен», — вспоминает она; к тому же она не хотела конкурировать с бывшей чемпионкой Уэльса Лорой Макаллистер (24 очка за сборную Норвегии против 73 у Клавесс). На этот раз «была предложена вторая женская позиция, и я решила, что отказ от нее на этот раз будет контрпродуктивным».
Итак, в начале апреля Клавинесс станет единственным кандидатом на это место и присоединится к истеблишменту — но для чего? К этой теме она часто возвращается во время нашего разговора: нет смысла «рушить» маленькую федерацию, выслеживая модные, противоположные мнения, стремясь быть «популярной там и тогда».
«Я сосредоточена на том, что я делаю, и на том, чем я увлечена», — говорит она. «Дела, в которых мы участвовали [Катар, Саудовская Аравия, Израиль], очень реальны. Мы готовы пойти на определенный риск, поскольку считаем необходимым провести дискуссию по поводу того, во что мы ввязались». Однако есть одно «но». «В большой системе нужно уважать своих коллег и стараться быть терпеливым. Это нелегко, и я многому научился. Я совершил много ошибок. Это тоже часть моей жизненной философии. Никогда не знаешь, какими могут быть границы перемен, в том числе и для тебя самого».
Сейчас она чувствует себя не так одиноко, как после «той речи» в Дохе («Прецедента не было, и я знала, что очень непопулярна в здании»), и с нежностью говорит о президенте ФА Англии Дебби Хьюитт, которая сидела рядом с ней в автобусе, доставлявшем делегатов Fifa обратно в отель.
«В такие уязвимые моменты, а их с тех пор было немало, ты стараешься найти человека, которого можешь оценить. Она была первой», — говорит она. Однако все изменилось. Другие президенты ФА обращались к ней, и она считает это «последовательностью» подхода Норвегии. «Очень важно ни на кого не кричать», — настаивает она. «Всегда должен быть баланс. Мы работаем именно так, и теперь они знают, откуда мы пришли. Это не то, что мы бросили гранату. Это можно рассматривать как нечто полезное. Это хорошее управление».
Клавенесс также установила для себя четкие границы того, что она может и чего не может говорить. «Я всегда буду жить и умирать ради мандата. Как президент НФФ я никогда не буду говорить о том, что движет мной как человеком, о правах на аборт в США или о смертной казни в Саудовской Аравии, даже если я много думаю об этом. Я не хочу, чтобы футбольные лидеры, приезжающие в Норвегию, начинали говорить об убийстве китов или заботе о детях. Единственный способ сделать что-то позитивное — это сосредоточиться на ответственности футбола».
Кому-то это покажется, что страстная защитница прав человека, выступавшая в Дохе, сбавила тон. Однако то, что она говорит дальше, этого не предполагает. «Если бы Fifa следовала своему уставу — я не говорю, что это формальное нарушение, — и реформам, которые Джанни [Инфантино] ввел после своего избрания в 2016 году, я думаю, это было бы очень, очень хорошо. Но этого не произошло. На мой взгляд, они не были реализованы».
Хотя она и не говорит об этом в таких выражениях, Клавесс стала центром внимания для тех, кто недоволен тем, как Fifa и континентальные конфедерации управляют игрой, даже внутри 211 ассоциаций-членов, которые входят в руководящий орган футбола, и даже если все остальные молчат. Некоторые надеются, что она пойдет еще дальше и подумает о том, чтобы выдвинуть свою кандидатуру на пост президента, когда Инфантино снова будет выдвигать свою кандидатуру, но «я никогда не думала об этом», — говорит она. «Я никогда не буду так думать. Я спонтанный человек, и мои амбиции действительно направлены на то, чтобы делать вещи лучше». На данный момент этого будет достаточно.
Комментарии