В октябре в российский прокат выйдет документальный фильм «Ле-Ман 55: Тайная катастрофа» режиссёра Эммануэля Рейё. Он посвящён печально известной трагедии на «24 часах Ле-Мана» 1955 года, когда после вылета на главную трибуну «Мерседеса» Пьера Левега погибли 83 человека, включая самого гонщика. В той трагедии погибли и родственники самого Рейё, так что попытка режиссёра разобраться в до сих пор непонятных деталях аварии — это в том числе личная история.
В преддверии премьеры мы поговорили с Эммануэлем Рейё о работе над фильмом, неожиданных сложностях и приятных сюрпризах.
«Дедушка ушёл с трибуны за пять минут до аварии»
— Эммануэль, почему вы решили именно сейчас сделать такой фильм? Дело было уже так давно…
— Я всегда хотел рассказать историю моей семьи, связанную с этой аварией. Мой дедушка был на трибуне с двумя сыновьями — моими дядями. Дедушка ушёл с трибуны за пять минут до аварии. Благодаря этому он выжил, но могу представить, насколько виноватым он себя чувствовал из-за того, что два сына остались на трибуне! Потом он прикладывал много усилий, чтобы по-настоящему разобраться в причинах этой аварии.
Меня самого в 1955 году ещё не было на свете. Никто в семье не хотел обсуждать эту трагедию. Но в 2019 году я прочитал одну книгу, рассказывающую о влиянии предыдущих поколений семьи на новые. И вот после прочтения той книги я решил, что всё-таки необходимо во всём разобраться.
По сути я задавался тем же вопросом, что и мои бабушка с дедушкой сразу после аварии — что же именно произошло? Почему столько погибших? Почему они не остановили гонку? В фильме вы увидите, как мой дедушка многократно задаётся вопросом: «Как это было возможно, что они не остановили гонку?»
— В фильме задействованы в роли экспертов какие-то профессиональные гонщики?
— Там много разных экспертов, а один из пилотов сам выступал в Ле-Мане в 1955 году! Полагаю, это последний гонщик с той гонки, кто сейчас здравствует. Это Нано да Силва Рамос — франко-бразильский пилот. Я пытался найти его контакты, но ничего не получалось! Наконец, нашёл одного человека, который сказал, что сам не на связи с Рамосом, но знает тех, кто его знает, и что у него есть почтовый адрес.
Я отправил обычное бумажное письмо, и через пять дней Нано позвонил мне на мобильный! Рамос сказал, что его тронуло моё письмо и что он с удовольствием со мной пообщается. Ему 98 лет, в таком возрасте он не хотел сниматься, но мы очень много говорили по телефону — прекрасный человек!
Ещё я общался с Роменом Дюма — двукратным победителем «24 часов Ле-Мана». Он был очень рад принять участие в работе над фильмом. Мы даже съездили на трассу на юго-востоке Франции, он покатал меня на «Порше». Думаю, всего в фильме представлены интервью с более чем 20 людьми.
«Не ожидал, что внутри моей семьи будет царить такое молчание насчёт этой трагедии»
— Что поразило вас больше всего при работе над фильмом?
— Честно говоря, я не ожидал, что внутри моей семьи будет царить такое молчание насчёт этой трагедии. Не ожидал я и такого нежелания сотрудничать со стороны организаторов «Ле-Мана» — ACO. Может, я слишком наивный, но я полагал, что люди будут общаться. Всё произошло столько лет назад!
Вообще, изначально я считал, что этот фильм — моё личное расследование, которое касается только моей семьи. Но вышло по-другому. Всё оказалось глобальнее и эмоциональнее. Во время проекта сценарий и планы не раз менялись.
— Возможно, ACO просто не хочет, чтобы с «Ле-Маном» были связаны какие-либо негативные истории?
— Вероятно, так и есть. Они очень осторожны в вопросах имиджа.
Я встречался со множеством людей, которые пытались получить доступ ко всем архивным документам. Но каждый раз такие запросы отклонялись. Интересно, что, когда в 2024 году мы завершили работу над фильмом, я получил электронное письмо с ответом на свой вопрос — спустя продолжительное время, уже по истечении срока, который даётся для ответов на такие запросы. Обычно ответы приходят через два-три месяца, а в моём случае прошло шесть. И вот мне вдруг ответили, что я смогу получить доступ.
Я ещё не съездил в Ле-Ман — сделаю это в ближайшее время. При этом меня предупредили, что я не смогу никак использовать эти документы. Я точно не смогу использовать их в своём фильме — к тому же он в любом случае уже завершён.
— То есть вам нельзя, в случае чего, сделать вторую часть или новую версию фильма?
— Я не планирую делать вторую серию или что-то такое, если вдруг не обнаружу что-то действительно потрясающее. Но для начала надо всё изучать.
— Как думаете, то, что вам всё-таки дали доступ, это совпадение или связано с фильмом?
— Хороший вопрос. Я не знаю. Но в фильме показано, как я провожу время в архиве и мне говорят, что получить доступ к файлам ну никак невозможно. А сейчас раз — и стало возможно. Не знаю, может, и совпадение.
— Почему вообще все эти документы такие секретные? Есть видео аварии, есть миллион свидетелей, прошло столько лет… Что там скрывать?
— Не знаю. Поначалу я думал, что всё дело во французских законах. Что доступ нельзя получить, потому что бумаги так или иначе связаны с частной жизнью людей. Но в тех же законах говорится, что я могу получить доступ к архивным данным, если отправлю запрос. А мне пару раз отказывали, причём когда я приехал первый раз, то мне сказали, что получить доступ вообще никак невозможно до 2031 года — то есть должно пройти 75 лет с момента события.
— Вам не дали поработать с архивами. А в целом не было каких-то попыток помешать вам создать такой фильм?
— Очень непростой вопрос. Не могу что-либо сказать по этому поводу.
— Ждёте ли вы какой-то реакции со стороны организаторов «24 часов Ле-Мана» или кого-то ещё на свой фильм?
— Не знаю. Не представляю, будут ли какие-то дальнейшие шаги.
«Я знал, что такая папка есть, но не имел представления, у кого она…»
— Были люди, которые, наоборот, удивили вас неожиданным согласием помочь, пообщаться?
— Конечно. Понятно, что с некоторыми своими родственниками я общаюсь не так часто. Я не ожидал такого энтузиазма от своих двоюродных братьев, которые присутствуют в фильме. Вот они встретили меня с широко раскрытыми объятиями, когда я нуждался в информации. Мой кузен Винсент передал папку со всеми документами и письмами, которые написал мой дедушка в то время. Он писал письма властям, судьям, организаторам «Ле-Мана»…
Я знал, что такая папка есть, но не имел представления, у кого она. И когда я позвонил Винсенту и он сказал, что эта папка у него в руках, я прокричал: «Не сходи с места и ничего не делай, я сейчас приеду с камерой, хочу всё изучить вместе с тобой!» Эта папка была у него лет 15, но он ни разу её не открывал.
Ещё хочу упомянуть Пирет — дочь тогдашнего друга нашей семьи. Ей сейчас 89 или 90 лет, но она отлично всё помнит! Тогда в Ле-Мане она сама чуть не погибла. Пирет мне представил один из членов нашей семьи, который сам не хотел сниматься. И вот с Пирет я провёл потрясающий день. Она столько всего вспомнила — про саму аварию, последующие похороны. Вообще, поначалу она тоже не хотела сниматься, но потом ситуация изменилась. Так всегда и бывает в подобных личных проектах. Было очень важно дать всем высказаться.
— Ждать ли от вас новых документальных фильмов?
— Не знаю. Всё-таки документальный фильм для меня — это сторонний проект, который по мере работы становился всё более важным. В итоге он оказался совсем иным, нежели я изначально планировал. Но насчёт будущего загадывать не хочу. Для начала давайте посмотрим, как фильм примет публика, какие будут отзывы. Впрочем, это никак не повлияет на то, что я сделал, на то, насколько важным фильм оказался для моей семьи.
— Вы вообще поклонник автоспорта?
— Я спортивный болельщик, но не особо гоночный. Современные «24 часа Ле-Мана» я особо не смотрю, хотя впечатлён нынешним уровнем техники и статусом гонки. Для Франции эта гонка — практически миф.
— Какая у вас основная работа?
— Вообще я продюсер, занимаюсь музыкальными проектами и не только. В общем, и производство фильмов себе представлял. Однако продюсировать и снимать самому — совсем разные вещи. Что уж говорить о таком личном проекте.
Это было потрясающее путешествие, которое удалось пройти за короткое время. Желаю, чтобы у каждого была такая возможность в жизни! Надеюсь, людям понравится фильм. Я не полицейский, не расследователь — я сделал, что мог. По крайней мере, снято всё искренне и честно.
*****
Российская премьера документального фильма «Ле-Ман ’55. Тайная катастрофа» состоится 9 октября в московском кинотеатре «Синема Парк Мосфильм», начало сеанса — в 19:30. Фильм представит и обсудит со зрителями «российский голос Формулы-1» Алексей Попов.
Источник: www.championat.com
