Вице-чемпион Олимпийских игр-2000 в опорном прыжке Алексей Бондаренко в интервью корреспонденту Sport24 Анастасии Логиновой рассказал о попытках вернуться в спорт после тяжелой травмы спины, полученной на Играх в Афинах в 2004 году.
— Вы ведь несколько раз пытались вернуться в большой спорт. Как это было?
— После Афин я готовился к Олимпиаде-2008 в Пекине, но не прошел отбор. Затем начал готовиться к Лондону-2012, но за полгода до Олимпиады я получил тяжелейшую травму — разрыв ахиллова сухожилия. Именно в это время познакомился со своей супругой, хотя это произошло немного раньше, чем сама травма.
После такой травмы я, конечно, не смог попасть на Олимпиаду-2012, потому как в то время был уже не в составе сборной команды, а готовился своими силами, но не сдавался. Потом начал готовиться, планировал выступить на Олимпиаде-2016 в Рио-де-Жанейро.
На тот момент у меня уже было две маленьких дочери. Это усложняло ситуацию — нужно было одновременно тренироваться, работать и обеспечивать семью. Такое раздвоение не позволило мне полноценно подготовиться. Я не попал и на ту Олимпиаду, хотя рвение было. Не в форме был. Да и, может быть, был недостаточно мотивирован в тот момент или просто жизненные обстоятельства не позволили. В общем, Игры прошли без меня.
В 2017-м я принял решение, которое показалось мне тогда шансом на возвращение. Мне было уже 39 лет, но я все еще мечтал о спорте. Мы вместе с женой и двумя дочками решили поехать на машине к моему первому тренеру в Новосибирск, восстанавливаться. Сначала он меня сильно отговаривал, потом сказал: «Леш, если ты сильно хочешь, то давай». Жена тоже отнеслась к этому скептически, но мое увлечение гимнастикой победило, и мы поехали. Это был четырехдневный путь на машине в город Новосибирск, где живет мой тренер. Когда мы встретились, я крепко обнял его и даже не смог сдержать эмоции!
Передохнув от четырехдневного маршрута, через пару дней мы вместе отправились в Кемеровскую область, в город Ленинск-Кузнецкий — в знаменитый гимнастический зал советской эпохи! Там шикарнейшие условия: при зале своя гостиница, столовая. Немного позже сняли квартиру в трех минутах от зала у легендарной гимнастки Марии Филатовой.
В течение полугода тренировок с моим первым тренером, с которым мы до этого не виделись много лет, я пришел в хорошую форму. В детстве он ведь был мне почти отцом: тренировал меня в моем родном Кустанае [Казахстан] с восьми с половиной на протяжении шести с половиной лет, ставил базу, защищал от чрезмерных нагрузок — практически до молодежной сборной дошли. Когда начался распад Советского Союза, мама решилась на серьезный шаг. Она сказала мне: «Здесь будущего для нас нет, повезу тебя в Москву». Я был в отчаянии: не хотел уезжать от своего тренера, брыкался, сомневался во всем. Но мама убедила меня, и мы уехали.
Я много лет его не видел. Первые объятия — как будто родного отца обнял. Настолько он меня зажег, влюбил в этот спорт — слезы наворачиваются, никаких эмоций не хватит, чтобы описать. Настолько я хотел снова с ним поработать! Быстро вошел в форму, через полгода я уже мог выполнять сложнейшие элементы. Даже делал на перекладине пять перелетов — в моем-то возрасте! Но потом спина дала о себе знать. Супруга старалась меня убедить: «Леша, видимо, это все». Но я был одержим, не сдавался. Говорил: «Нет, это не конец. В жизни бывают преграды, которые нужно преодолевать».
Вскоре меня положили в больницу в Ленинск-Кузнецком, прокололи блокады в спину. Я пытался продолжить тренировочный процесс, но боли были невыносимые. Когда повис на кольцах, понял, что ничего не могу делать. Оказалось, что грыжа в позвоночнике начала разрастаться и давить на нерв. У меня уже не было сил даже своих дочек на руки взять — одной было 2,5 года, другой — 4. Я не мог стоять дольше нескольких минут. Это была катастрофа. Не мог даже мыть посуду стоя — через три минуты мне нужно было садиться.
Мы приняли решение вернуться в Москву на обследование. Врачи были неоднозначны в своих мнениях. Я очень боялся, восемь месяцев откладывал операцию — за это время грыжа выросла с 0,9 до 1,2 см. Когда я начал падать от любого чиха, понял, что дальше так не может быть. И решился на операцию.
Но даже сейчас в мои 47 лет эта мысль о возвращении в спорт все еще не покидает меня. Я бы очень хотел вернуться, но супруга говорит: «Ты чего?» Конечно, я люблю и понимаю ее: нужно заботиться о семье, детях, делать их счастливыми. Тем не менее я внимательно слежу за появлением чего-то нового в нашей гимнастике. Например, недавно в России сформировалась Гимнастическая Премьер-Лига. Соревнования, где не только действующие спортсмены могут принимать участие, но и ветераны. Вообще за всю свою профессиональную спортивную карьеру у меня никогда не возникало желания закончить тренироваться! Просто так получилось: травмы, семья — и все само собой сошло на нет. И даже на сегодняшний день я получаю удовольствие от тренировочного процесса, у меня есть огромное желание восстановиться и попробовать выступить хотя бы на одном-двух снарядах. Но все упирается в финансовую сторону вопроса, это моя большая ответственность. Если бы был спонсор, я бы начал восстанавливаться не задумываясь, не беспокоясь о заработке. Все восстановительные процедуры, массаж, физиотерапия — это требует денег. В моем возрасте организм восстанавливается медленнее. После сильной нагрузки я три дня восстанавливаюсь, метаболизм уже не тот. Это все требует средств, и немалых.
Источник: sport24.ru
Комментарии