В Санкт-Петербурге в последние выходные осени пройдёт турнир, в котором будут участвовать многие мировые звёзды. Даниил Медведев впервые сыграет на «Трофеях Северной Пальмиры». «Чемпионат» пообщался с лидером нашего тенниса об итогах прошлого сезона, отпуске с семьёй на Мальдивах и о планах на грядущий год.
— Даниил, как провели отпуск? Мы видели картинки, очень красивые, такие добрые, семейные. Как ваши впечатления?
— Да, всегда хорошо проводить время с семьёй, потому что этих моментов мало во время сезона. Поэтому после сезона отлично провели отпуск все вместе. Было круто, весело. Мы отдохнули, и уже заново, скажем так, я приступил к работе. Я уже потренировался какое-то время, больше, естественно, сейчас акцент на физическую подготовку. Как вернусь из Санкт-Петербурга, уже больше займёмся и теннисом в том числе.
— Удалось ли во время отдыха поделать такого, что обычного ты себе не позволял в течение сезона?
— Нет, чего-то такого необычного… Ну мы на Мальдивах уже были, наверное, раза три-четыре, и там прикольно можно поснорклить (ныряние без акваланга с маской и трубкой. — Прим. «Чемпионата»), дельфинов посмотрели. Во время сезона, конечно, такого не сделаешь, когда ты играешь, допустим, в Алма-Ате или в Шанхае. Там дельфинов нет. Хотя в Шанхае, не знаю, там море недалеко. Но времени на это точно нет. Поэтому да, были какие-то, конечно, нестандартные вещи. На картинг я съездил, там была одна гонка во Франции, вот прям перед отъездом сюда. Интересный формат был: четыре часа, четыре человека, и я там 42 минуты подряд отъездил. Это мой рекорд был. Так что было прикольно.
— Ничего потом не болело? Какие-нибудь части тела?
— Ну, от картинга всё всегда болит. Главное — не травмироваться, а боль, она за два-три дня пройдёт.
— Мы общались с тобой в Алма-Ате — ты там завоевал долгожданный титул, и были надежды на концовку сезона. Как ты её в целом оцениваешь? Не помешал ли, допустим, тот тяжелый перелёт до Вены, чтобы в концовке гонки за попадание на Итоговый всё же добиться желаемого?
— Ну, там оставалось всего два турнира. Я же до этого и в Шанхае дошёл далеко по сетке, да и в Пекине до этого — тоже. Поэтому, конечно, физически было тяжело, но всё равно я смог и в Вене один хороший матч выиграть [у Нуну Боржеша]. Ну а с Корентеном [Муте] у нас всегда тяжёлые матчи получаются. Поэтому, понятное дело, если бы я был физически более свеж, может быть, я бы смог ему побольше оказать борьбы в Вене. Но это всегда бывает в теннисе: у кого-то когда-то нога болит, у кого-то рука — это всё часть игры. Так что он победил заслуженно. В Париже, конечно, хотелось бы сыграть намного лучше с Сашей [Зверевым], однако, опять же, это бывает. Я и поединок до этого в принципе мог проиграть — с [Лоренцо] Сонего. Так что всё было не так ужасно, но… «Надежда» в данном случае, наверное, неправильно говорить, однако я постараюсь сделать всё возможное для того, чтобы следующий сезон был лучше.
— У тебя сезон закончился необычно для тебя рано. Обычно он длился на пару-тройку недель дольше — сначала Итоговый, а несколько лет назад ещё и Кубок Дэвиса добавлялся. Раннее завершение сезона в этот раз было ли одним из факторов того, что сейчас мы тебя видим в Питере?
— Да, в том числе, потому что, опять же, многое зависит от предсезона. Это же единственное время, которое я могу проводить с семьёй, причём, скажем так, в таком виде, как они этого хотят, в каком-то смысле. Ну, конечно, несмотря на то что всё равно мне надо много тренироваться. Поэтому сейчас как раз была возможность и отдохнуть, и успеть попасть в Питер, сыграть и при своих трибунах, и с дочкой походить по различным местам, да и просто вообще хорошо провести время. Поэтому я рад, что я здесь. Опять же, если ты играешь в Турине, это намного тяжелее. Но посмотрим, может, и так получится.
— Вторая дочка у тебя совсем крошечная — ей меньше года. Как она переносит путешествие? Она уже и в Казахстан ездила, и на Мальдивы, теперь вот в Санкт-Петербург прилетела.
— Да, в принципе, если честно, неплохо. Тут самое главное — это всегда, естественно, болезни, разные вирусы, самолёты, аэропорты. Естественно, иммунитет падает и у взрослого-то человека, и тем более — у маленького. Но, в принципе, тьфу-тьфу-тьфу, всё как бы более-менее. Поэтому мы стараемся путешествовать, насколько это возможно.
— Что ты поменял в подготовке в этом сезоне к следующему? У тебя, допустим, появился в плане Брисбен, который раньше ты не играл, а сразу ехал на Australian Open. Что ты сейчас планируешь делать?
— Да. Однако я бы, конечно, лучше сыграл сразу на Australian Open. Но когда ты стоишь 13-м в мире, то другого выбора нет. Сейчас другая ситуация, чем в предыдущих сезонах, поэтому пришлось, можно так сказать, играть Брисбен, однако я рад. Это отличный турнир — в Австралии всегда приятно находиться. А в плане подготовки… У меня новая команда, поэтому подход в любом случае другой. А посмотреть уже на плоды всего этого можно будет только во время сезона — скажем, через полгода, через год, когда всё это будет видно. А пока мы работаем.
— Мы видели фото со старшей дочкой, как она с тобой играла в шахматы. Это постановочное фото или же она немножко знает правила?
— Нет, пока не особо. Но фото было смешное, потому что ей нравится переставлять фигурки. Я пытался с ней чуть-чуть что-то там начать. Но ей пока рановато, потом будем с ней играть в шахматы.
— Ты был на вершине рейтинга, много лет участвовал в Итоговом чемпионате ATP, а сейчас завершил сезон на 13-м месте. Как бы ты отреагировал на концовку следующего сезона? Что бы тебя могло удовлетворить?
— Ну, удовлетворит меня мало что, и это хорошо. Поэтому-то я и продолжаю играть в теннис. Если меня станет многое удовлетворять, то, мне кажется, это будет значить, что мне пора заканчивать карьеру и уже идти отдыхать. Так что я просто надеюсь, что смогу показывать хотя бы теннис, который я показывал в конце этого года, потому что это уже было неплохо. Но я всё равно знаю, что могу играть намного лучше, чем даже я играл и в конце года, в плане стабильности. Потому что отдельные матчи были крутые. Допустим, тот же матч с [Алексом] де Минором [в 1/4 финала в Шанхае]. Там лучше уже не сыграешь. Однако по стабильности мог сыграть лучше, поэтому буду работать над физикой, чтобы физически это всё выдерживать, чтобы, как раньше, мог много турниров подряд играть хорошо. И, естественно, в плане тенниса, надеюсь, что смогу просто показывать хороший теннис из турнира в турнир.
— Говорят, что вроде как ты в начале сезона экспериментировал с ракетками и со струнами и потом вроде как вернулся к старым каким-то настройкам. Так ли это?
— Это скорее было то, что я чувствовал, что у меня что-то не получается и искал решение проблемы. Иногда ты ищешь в себе, иногда ты ищешь в инвентаре, иногда ты ищешь в команде вокруг себя, в людях вокруг себя. Это могут быть разные вещи — иногда, допустим, в еде, или, я не знаю… Да в чём угодно. В теннисе в этом плане очень много мелких деталей. Так что, да, были какие-то эксперименты со струнами — я и менял, и так, и сяк. Но сейчас, в принципе, всё стабильно пока что.
— Много было в этом году обсуждений про календарь. Вот и глава ATP Гауденци выступил в концовке сезона и сказал, в частности, что будет уменьшаться количество турниров категории 250. Как ты к этому относишься? Наверняка вы это между собой обсуждаете.
— Ну, мы тут права голоса не имеем, поэтому я просто получаю новости и, можно сказать, даже почти в такой ситуации как вы — кто-то там что-то написал, а я прочитал. Я в принципе сторонник того, чтобы было меньше турниров и больше турниров важных, и люди на них получали больше дивидендов — будь то деньги или очки. Я считаю, что выиграть четыре турнира категории 250 легче, чем один «Мастерс». А получаешь при этом ты очков одинаково, поэтому чем больше будет «Мастерсов» и «Больших шлемов», тем меньше у людей будет и времени, и желания играть другие турниры. И при этом многие из этих турниров я люблю, но я считаю, что всё равно теннис должен идти в этом направлении.
— Карлосу Алькарасу и Иге Швёнтек не хватает только победы на Australian Open, чтобы взять карьерный «Шлем», а Яннику Синнеру — только «Ролан Гаррос». Как считаешь, могут ли они по тому, как они играли в этом сезоне, в теории закрыть этот гештальт для себя?
— Да, конечно, могут. Они все очень круто играют, они на любом турнире могут выиграть. У Синнера было три матчбола, чтобы выиграть «Ролан Гаррос» — 2025, поэтому они все могут это сделать. А вот получится у них это или нет — в этом и есть прелесть тенниса, что никогда ничего не известно. Конечно, они все молодые, шансов у них очень много это сделать, но жизнь иногда — это штука непредсказуемая. Если же говорить о том, как я думаю, то они все, конечно, получат в какой-то момент этот карьерный «Шлем».
Источник: www.championat.com
Комментарии