Нападающий Вячеслав Грулëв красиво попрощался с родным клубом и поприветствовал новый: забил и в последнем матче за «Динамо», и в дебютном за «Пари НН». Мало кто вспомнит, но для Славы это уже второй заход в Нижний Новгород. Просто тогда, пять лет назад, он не то что не наигрался — даже город толком рассмотреть не успел. Теперь у него будет достаточно времени и для того, и для другого.
Перед возобновлением сезона мы встретились на сборе в Турции и обсудили динамовское прошлое и нижегородское настоящее футболиста.
«Первый матч на сборах плохо сыграли — нам зарядочку назначили на семь утра»
— Ты второй раз приехал играть в Нижний. Но ситуации совершенно разные?
— Да, пять лет назад команда называлась «Нижний Новгород» и выступала в ФНЛ. Только причины переезда были схожие. Я не получал достаточного игрового времени в «Динамо» и на полгода собрался в командировку в Нижний. Прошёл все сборы, и тут случился ковид. После двух туров чемпионат остановили, я ещё посидел какое-то время в городе и вернулся в Москву.
— Нижний даже не успел толком рассмотреть?
— Города вообще тогда не видел. Команду распустили по домам, а через месяц «обрадовали», что сезон доигрываться не будет.
— Этот месяц в съёмной квартире просидел?
— Почти. Мы с Сагитовым жили в табло.
— Где?!
— На стадионе «Локомотив» внутри гигантского табло были помещения: на первом этаже медпункт, на втором — жилые комнаты. Один туалет на этаже, штор на окнах не было — в таких спартанских условиях и жили. Хорошо, что недолго.
— Инфраструктура у клуба была не то что сейчас?
— База уже была, но жить там приезжим, как это можно сейчас, не разрешали — говорили: снимайте квартиры. Я не стал торопиться с арендой — как знал.
— ФНЛ тоже не распробовал?
— Двух матчей хватило, чтобы понять: в Первой лиге тяжёлый футбол. Мы всего одно очко набрали — дома с «Балтикой». До локдауна успели ещё в Хабаровск слетать — и всё.
— С 2020 года в «Пари НН» остались только Гоцук и Калинский?
— Да, мы вместе в 2020-м пришли. Сейчас объясняют, где что находится в городе, помогают обживаться.
— Кого ещё в команде знал?
— С Карапузовым в «Динамо» играли, с Магкеевым — в молодёжной сборной. С Никитой Ермаковым в академии Коноплёва в одно время были, но в разных возрастах. С Саней Эктовым на матчах иногда переговаривались. В целом со всеми ребятами нормально общаюсь. Коллектив здесь хороший — все помогают адаптироваться. Атмосфера на тренировках рабочая — нет равнодушных.
— Требования Гончаренко уже усвоил?
— Да-да, на предсезонке старались выполнять всё, что требовал тренерский штаб. Сборы были тяжёлые, особенно первый, когда базу закладывали. Футбол, в который мы хотим играть, требует много физических сил.
— А в какой вы хотите играть?
— Понятно, что многое зависит от соперника. В любом случае тренер просит прессинговать, а не садиться в «автобус». Стараться играть в футбол, с позиции силы. Психологический момент тут тоже важен, чтобы мы не боялись ни с кем играть и не считали себя заведомо слабее соперника. Для этого ментально нужно чувствовать себя не хуже других команд. Игры на сборах зарядили уверенностью — теперь надо перенести её на чемпионат.
— Какую роль тебе тренер отводит?
— Конкретно мне не обозначали мою роль — она зависит от соперника, нашей модели. В каждой игре я могу использоваться по-разному: где-то чуть повыше играю, где-то больше помогаю обороне. Моё дело — реализовывать идеи и требования штаба на поле.
— Жёсткость Виктора Михайловича успел прочувствовать?
— На сборе был момент: первый матч плохо сыграли — нам сразу зарядочку назначили на семь утра. Было неприятно, особенно на фоне двухразовых тренировок. Больше поводов для таких экспериментов мы Виктору Михайловичу не давали (улыбается).
— В Нижнем придётся решать немного другие задачи, чем в «Динамо». К этому готов?
— Хочется, конечно, как можно чаще радовать болельщиков игрой, но первостепенным весной будет результат.
— Задача-минимум — избежать стыков?
— 100%.
«Когда во 2-м туре травмируешься, это морально подкашивает»
— Тяжело морально было покидать родной клуб?
— С одной стороны, очень тяжело. За 11 лет в «Динамо» я ко всем прикипел — к ребятам, персоналу, сотрудникам базы. Конечно, переживал, что покидаю родную команду. А с другой стороны я же там практически не играл. Речи о стартовом составе вообще не было. Поэтому и принял такое решение. Летом осуществить переход в Нижний не позволила травма, а зимой всё сложилось.
— Поговорили с Личкой напоследок?
— Да. Не буду раскрывать всех деталей, однако посыл Марцела был такой: ты хороший футболист, но на твоей позиции есть исполнители, которым я отдаю приоритет, поэтому игрового времени весной будет немного. Он предположил, что для меня же лучше будет сменить обстановку, и я с ним полностью согласен. Сидеть на лавке никому не хочется. Каждый футболист стремится играть. Мы честно посмотрели друг другу в глаза и попрощались. Я хорошо отношусь к нему как к человеку, и, надеюсь, он ко мне тоже.
— Вариант остаться и бороться за место в составе даже не рассматривал?
— Возможность была. Личка сказал: «Если решишь остаться — я буду тебе рад. Будешь конкурировать». А смысл? У меня оставалось полгода контракта — ещё пять месяцев не играл бы регулярно. Мне почти 26 лет — хороший возраст, золотые годы для футболиста. Сидеть и дальше на лавке — это немножко не то, чего бы мне хотелось.
— Июльская травма сильно тебя подкосила?
— Честно — да. Плохие мысли посещали. Я с этой травмой мучился года полтора. Где-то терпел, играл через боль, где-то паузу давал.
— Это всё то же повреждение из 2023-го?
— Да. У меня был стрессовый перелом надкостницы, а прошлым летом случился повторный. Когда прошёл все сборы и во 2-м туре травмируешься, конечно, это морально подкашивает.
— Обожди, на 71-й минуте ты вышел на замену, на 85-й разогнал голевую атаку, доиграл до конца. Это всё — со сломанной голенью?
— Я и раньше чувствовал дискомфорт, а после этого матча он стал намного сильнее. Произошёл рецидив. Сделали с доктором Родионовым снимок и увидели, что проблема годичной давности вернулась: кость треснула в том же месте. Консервативные методы эффекта не дали — решили оперироваться.
— Долго ты с недолеченной травмой играл?
— Когда Марцел пришёл, первые два месяца я играл через боль. Под свою ответственность. Дошло до того, что хромота стала нормой моего бега. Я и сейчас, уже полностью выздоровев, иногда непроизвольно прихрамываю, больше по привычке.
«Когда «Динамо» купило нападающего, стало ясно, что я не останусь»
— За последние три тура перед паузой ты получил от тренера минут 10, не считая компенсированных. Уже тогда всё стало ясно?
— Я и в начале сезона имел плюс-минус то же самое. В чемпионате выходил максимум на 10-15 минут. Один раз только сыграл в старте, с «Балтикой». Все всё понимали. «Динамо» купило нападающего, и уже летом было ясно, что я не останусь.
— Кто был твоим прямым конкурентом в «Динамо»?
— Вся группа атаки. Меня же на трёх позициях использовали: слева, справа, в центре. Конкретного конкурента не было.
— Перед уходом ты всё-таки забил за родной клуб — «Химкам». Было предчувствие, что этот гол — последний в бело-голубой майке?
— Ну да. Я понимал, что это, скорее всего, мой последний выход за «Динамо».
— Эмоции не нахлынули?
— Был рад забить, но каких-то сентиментальных чувств не ощутил. Грусти тоже не было. Может, потому что уже подсознательно смирился с тем, что уход неизбежен.
— В какой момент в «Динамо» стали меньше доверять своим воспитанникам?
— Наверное, после ухода Шварца. В первое время, когда иностранцы разъехались, мы одними россиянами девять матчей не проигрывали. Потом стали появляться легионеры — Муми [Нгамалё], Даса. Естественно, их ставили. При Йокановиче из воспитанников регулярно играли Тюка и Гладышев. В целом россиян хватало. Но у Йокановича и таких трансферов, как у Лички, не было. При Марцеле пришли пять-шесть новых иностранцев — естественно, они начали играть.
— Понимаешь, зачем топ-клубы берут легионеров за миллионы, не играя в еврокубках?
— Честно — нет. Но перед «Динамо», точно знаю, стоит задача бороться за чемпионство, которое в том году упустили. Думаю, в связи с этим и усиливаются.
— В своём кругу вы это обсуждали?
— А что обсуждать? Каждый тренер решает, кого ему ставить. Он же несёт ответственность за результат. У Лички результат был — какие к нему вопросы? Если команда выигрывает, значит, тренер всё делает правильно.
— Но есть ощущение, что при прочих равных место в составе получит тот, за кого много заплачено?
— Конечно. Футбол — это бизнес. Мне кажется, так везде.
— Это не вызывает чувства несправедливости?
— Когда был моложе, близко к сердцу воспринимал такие моменты. Сейчас вообще спокоен. Умом понимаю, как это всё работает. Ребята из других команд только подтверждают эти наблюдения. В клубах, которые борются за высокие места, у игрока нет права на ошибку.
— У своего?
— У своего — тем более. В этих командах уровень ожиданий завышенный. Если футболисты приходили и начинали сразу давать результат — они и играли.
«Шварц написал: «По всем скучаю и люблю»
— Ты больше и успешнее всего играл при Шварце. Есть ностальгия по тем временам?
— Да, конечно. Хорошие времена были. Классный коллектив собрался в сезоне-2021/2022. Жаль, что после того чемпионата все ушли. Очень скучаю по ребятам, персоналу, тому тренерскому штабу.
— Что лично тебе дал Шварц?
— Он поверил в меня как игрока. Всегда буду благодарен ему за это. И не только ему — всему штабу. У нас было много не только командных, но и индивидуальных теоретических занятий. Я чётко понимал, что от меня требуется на поле, и получал удовольствие от футбола.
— В конце 2021 года Андрей Воронин тебя очень хвалил. Ты тоже чувствовал, что резко спрогрессировал?
— Начало сезона я тоже пропустил из-за травмы голеностопа. Но потом мы разогнались, отлично шли и закончили год в двух очках от «Зенита». Мне кажется, там все спрогрессировали, не только я. Осень была супер! А весну провалили, к сожалению. Могли и должны были лучше выступить. В целом то время не очень позитивным было. Непросто было на футболе сосредоточиться.
— Было ощущение, что та команда совсем немного не дошла до своего пика?
— 100%. Весной мы могли бороться за самые высокие места, вплоть до первого. Но что теперь рассуждать в сослагательном наклонении? Что было, то было, ничего уже не изменить. Я благодарен всей команде за тот период. При Шварце я реально кайфовал от футбола и атмосферы в раздевалке.
— Прощание было трогательным?
— Мы проиграли финал Кубка и поехали закрывать сезон. Вот тогда был сентиментальный вечер. Тепло, по-семейному посидели. Себа Шиманьски, Моро, Ваня Ордец уже понимали, что уходят. Прощались со слезами на глазах.
— Что Шварц?
— Выразил сожаление из-за того, что произошло. Но сказал, что был счастлив в России и будет очень по всем нам скучать. Болельщики тоже красиво его провожали — в Сети есть видео.
— Сохранился контакт с ним?
— И с ним, и с Волканом [ассистент Шварца] иногда переписываемся, поздравляем друг друга с днями рождения. После победы «Нью-Йорка» в полуфинале МЛС писал ему, желал удачи в финале. Они проиграли, но и второе место — хороший результат. Я часто хайлайты их матчей смотрел. А когда в «Динамо» отмечали закрытие сезона, наш доктор Александр Родионов снял и отправил Шварцу видео с вечера. Сандро ответил: «По всем скучаю и люблю». Уверен, это искренне.
«Европа Европе рознь. Ехать в клуб-середняк из условной Сербии нет смысла»
— Назовёшь три самых счастливых дня в «Динамо»?
— Первый — наверное, дерби с ЦСКА в мае 2021 года. Мало того что важный, так ещё и последний матч сезона. Вся родня, моя и жены, приехала в Москву на игру. Я тогда два забил и бежал им приветы передавал на трибуну. Наверное, назову гол «Краснодару», когда вернулся из Нижнего. Эта победа в конечном счёте помогла «Динамо» пробиться в Лигу Европы. Вспоминается ещё матч с «Зенитом» в Питере: 2:0 вели, потом два пропустили, но вырвали победу в концовке. Хороший момент, тоже по-своему переломный.
— А упущенное золото в 2024-м — самый горький момент?
— Наверное, да. В тот момент мы были максимально близки к трофею. Всем было обидно.
— Самое популярное объяснение этой неудачи «Динамо» — испугались сами себя. Изнутри чувствовалось что-то такое?
— Я не знаю. «Краснодар» — сильный соперник, мы играли в гостях. И матч мог по-разному закончиться. Возможно, психология тоже сыграла свою роль. Довлела ответственность. Вроде бы всё было за нас, а мы упустили свой шанс.
— В раздевалке были слёзы?
— Ну да. Сергей Паршивлюк очень сильно переживал из-за своего удаления. Естественно, мы все его поддержали. В целом все были расстроены максимально.
— Анализируя свой динамовский период, не считаешь, что пересидел там?
— Были моменты, когда хотел уйти, но где-то я был на травме, а где-то меня не хотели отпускать. Я ни о чём не жалею.
— За границей варианты были?
— А кому в хорошем европейском клубе понадобится футболист, который полтора года толком не играет? Думаю, там не рассматривали мою кандидатуру.
— А когда играл?
— Конкретных предложений не было.
— А желание?
— Я бы поехал. Но правильно Аршавин говорит: сначала нужно понять куда. Ехать абы куда, лишь бы в Европу, думаю, не стоит. Европа Европе рознь. Как Заха поехал — это одно дело.
— Хороший пример?
— Конечно. А смысла ехать в клуб-середняк из условной Сербии на худшие финансовые и бытовые условия я не вижу. Российский чемпионат просто сильнее. У нас хорошая лига. Понятно, что хочется поиграть на более высоком уровне. Заха поехал в Испанию — и молодец. Чалов — тоже.
— Греция круче РПЛ?
— Тоже сильный чемпионат, ПАОК — хороший клуб. Плюс еврокубки есть. С финансовой и инфраструктурной точки зрения, мне кажется, там тоже всё в порядке.
— Почему у Захаряна волнообразно идут дела в Испании?
— «Реал Сосьедад» не самый простой клуб. Можно сказать — прослойка между середняками и топами. В том году четвёртое место заняли, в Лиге чемпионов играли. Для Арсена это реально полезный опыт. И минут он в прошлом сезоне получил достаточно. Случилась травма — что поделаешь? Восстановится — продолжит играть на хорошем уровне, голевую недавно отдал.
— Вы на связи?
— Спрашивал у Гладышева, как у Захи дела в Испании. Рассказывал, что физически ему там непросто. Интенсивность тренировок совсем другая. Я думал, у Марцела самые сложные тренировки. А оказалось, в «Сосьедаде» намного тяжелее.
— Тюкавин, по-твоему, созрел для отъезда (разговор состоялся до травмы Константина. — Прим. «Чемпионата»)?
— Это от него зависит — хочет или нет. Мне кажется, он готов. Талант, все качества есть.
— Какие у вас взаимоотношения?
— Нельзя сказать, что лучшие друзья, но хорошо общаемся.
— У тебя больше всего совместных игр набралось с Евгеньевым, Фоминым и Скопинцевым. С кем-то из них это переросло в настоящую дружбу?
— У нас при Шварце был треугольник: я слева, Фома — левая «восьмёрка» и Скопа — под нами. Часто вместе играли. Но я думаю, количество совместных игр прямого влияния на человеческие отношения не имеет. У меня со всеми были нормальные отношения.
— Не находишь сходства между своей и Евгеньева историями? На него ведь тоже в «Динамо» большие надежды возлагали.
— С Евгеном мы с юности знакомы. Хороший мой друг. Вместе прошли академию, молодёжку, молодёжную сборную, основу «Динамо».
— И недоверие в родном клубе — тоже?
— У каждого своя ситуация. Он решил уйти раньше.
— У тебя осталась в душе обида на «Динамо»?
— Обид вообще нет. Я за всё благодарен «Динамо» и всегда с теплом буду отзываться об этом клубе.
— Допускаешь когда-нибудь возвращение?
— Таких целей прямо сейчас нет. Я игрок «Пари НН», сейчас все мысли связаны с моим новым клубом. Хочется добиться целей и выполнить те задачи, которые стоят перед нами, достичь положительного результата. Чтобы по итогам сезона команда осталась в РПЛ, поднявшись как можно выше в таблице.
«То, что Орещук снимал меня с поезда в Петербург — бред»
— Роман Орещук недавно удивил рассказом, как в 2016 году «снимал Грулёва практически с подножки поезда, когда он садился ехать в Санкт-Петербург». Что за история?
— Я не знаю. Спросите у него. Сам первый раз услышал эту историю.
— Небылица?
— На моей памяти такого не было.
— Может, Роман спутал тебя с кем-то?
— Может быть. Я почитал, посмеялся.
— И в «Зенит» тебя тоже не приглашали?
— После трёх голов молодёжке Норвегии где-то написали: «Грулёв интересен «Зениту». Кто-то вбросил — и на этом всё. Мне агент ни разу не говорил: вот предложение «Зенита». В моём мире такого вообще не было. То, что я собрался ехать в Петербург и Орещук меня снимал с поезда — бред. Такого, повторюсь, не было.
— Агент у тебя — Павел Андреев?
— Да, Андреев и Геннадий Голубин, который представляет моим интересы. Он помогает мне ещё с академии Коноплёва.
— У Галактионова ты был основным в молодёжке. Не пытался он тебя в «Локомотив» забрать?
— Мы с Михаилом Михайловичем на связи, в хороших отношениях, но приглашения не было.
— Летом 2024-го твоя фамилия фигурировала в шорт-листе кандидатов на замену Дзюбе в «Локо». Об этом что-то знаешь?
— Просто слухи. Журналисты что-то пишут, а я не в курсе. Может, рассматривали, а может, и нет.
— Обидно, что не застал еврокубков?
— Ну как, косвенно застал одну игру. С тбилисским «Локомотивом».
— Не играл же.
— Да, в Грузии сказали: «В заявке 18 человек — ты лишний». Для меня странно, что в Тбилиси даже в запас не попал, а следующий матч в основе отыграл.
— Надеешься ещё попробовать, что это такое?
— Не буду загадывать — смысл? Как будет, так будет.
— А зрителем смотришь Лигу чемпионов?
— Конечно. Смотрел «Реал» — «Манчестер Сити» — космический футбол
— За кого-то болеешь?
— Как раз за «Реалом» слежу, за их атакующим трио. По именам команда у Мадрида бешеная. На всех позициях топ-игроки.
— Ты ведь и сборные все прошёл, кроме первой. Есть понимание почему?
— Всё просто: значит, не дотягиваю пока до уровня сборной.
— В начале 2022 года Карпин называл твою фамилию в числе кандидатов-динамовцев. Вы так и не познакомились?
— Нет. Я входил в расширенный список, а в окончательный не попал. Лично никогда не общались.
«Есть такие кадры, которые говорят, что на 30 тысяч в месяц проживут. Переигрывают»
— За 12 лет в Москве почувствовал себя столичным жителем?
— Я люблю Москву. Мне максимально комфортно в этом городе.
— Грустно уезжать?
— А я не прощаюсь. Из Нижнего не так долго ехать до Москвы. Понятно, что выходишь из зоны комфорта, но супергрусти нет.
— Зачем футболисты отвечают, сколько денег им нужно для комфортной жизни?
— Спрашивают — отвечают. Что в этом такого?
— Это же безвыигрышная ситуация: скажешь мало — засмеют, много — захейтят.
— Значит, можно не отвечать, ха-ха? Я вообще не понимаю, зачем кто-то считает чужие деньги.
— В своём-то кружке наверняка посмеиваетесь, когда слышите про 30 тысяч в месяц?
— Ну да, есть такие кадры, которые говорят, что на 30 тысяч проживут. Переигрывают, ха-ха.
— Недавно ещё обсуждали одну прочитанную книгу Сергея Пиняева. Слышал?
— Кто-то неусидчивый, кто-то просто не любит читать. Не вижу тут ничего необычного.
— А сам читаешь?
— Не так много, как хотелось бы. С детьми сложнее находить на книги время. А на сборах читаю.
— Что, например?
— Вообще разное. Прочитал «Билли Саммерса» Стивена Кинга — начал «Маркетинговые войны». Понемногу практикую чтение на английском, учу язык. Беру книгу, которую когда-то прочитал на русском и более-менее знаю содержание, и пытаюсь читать в оригинале.
— Со стороны ты кажешься очень спокойным, даже безэмоциональным человеком. Такой и есть?
— Не сказал бы. Просто не привык на публике быть шутом и балагуром. В своём кругу, с близкими людьми я достаточно открытый.
— Почему ты два года не обновлял свой «Инстаграм»* (организация Meta признана экстремистской, её деятельность запрещена на территории РФ. — Прим. «Чемпионата»)?
— Я и раньше там особо не сидел, а теперь со всеми этими VPN желание совсем пропало.
— С давними нападками спартачей в соцсетях это никак не связано?
— Вообще нет. Просто потерял интерес. Я не говорю, что никогда туда не вернусь, но сейчас такого желания нет.
— Соцсети — зло?
— Да нет, почему. Всё в меру должно быть. Но если ты зациклен на лайках и комментах, наверное, это не очень хорошо.
— Как тебя изменило рождение ребёнка?
— У меня 3 января вторая дочка родилась. Тяжеловато с двумя детьми, но хорошо, что есть помощь — няня и тёща. Наверное, и я посерьёзнее стал, поответственнее. Переходя в другой клуб, уже думаешь не только о себе, но и семье.
Источник: www.championat.com
