Другое

Как будто не в себе: что такое диссоциация, чем она опасна и как её преодолеть

Июн 11, 2025 37 ,

О чём расскажем:


  • Что такое диссоциация

  • История изучения диссоциации

  • Причины и проявления диссоциации

  • Черты диссоциативных явлений при серьёзных расстройствах

  • Виды диссоциации

  • Влияние диссоциации на психическое здоровье

  • Диагностика и лечение диссоциации

Что такое диссоциация

Диссоциация – это психологический феномен, при котором происходит разрыв или нарушение нормальной интеграции психических функций и процессов. Проще говоря, части сознания – память, чувства, восприятие, идентичность – перестают действовать как единое целое. В результате человек может ощущать эмоциональную отстранённость, «расщепление» сознания или даже выход из тела.

Согласно определению Американской психиатрической ассоциации, диссоциация – это «разъединение между мыслями, воспоминаниями, чувствами, действиями или ощущением себя как личности». В лёгкой форме каждый человек периодически переживает это состояние.

Главная особенность всех диссоциативных явлений – чувство оторванности от реальности, при этом, в отличие от психоза, отсутствуют бред или галлюцинации. Подобные эпизоды кратковременны и не причиняют вреда. Например, при «зависании» в мечтах или когда мы «теряемся» в фильме, утрачивая ощущение времени.

На более высоком уровне интенсивности и продолжительности диссоциация становится проблемой. Она перестаёт быть просто любопытной особенностью сознания и превращается в симптом психического расстройства. Тогда возникают серьёзные нарушения восприятия себя и окружающей действительности, провалы в памяти, проблемы с идентичностью. Иначе говоря, существует целый спектр диссоциативных состояний – от умеренных и нормальных для человека до тяжёлых патологических форм.

Диссоциация в патологическом варианте часто служит своего рода психологической защитой. Она как бы отключает сознание от травмирующих переживаний, позволяя человеку пережить невыносимый стресс.

Например, во время несчастного случая, стихийного бедствия или акта насилия диссоциация может помочь временно отстраниться от боли и ужаса, как будто событие происходит не с тобой. Но впоследствии такая защита оборачивается новой проблемой – становится трудно вспомнить детали травматического события, а подавленные чувства и воспоминания продолжают влиять на психику изнутри.

Диссоциация – сложный и многогранный феномен. С одной стороны — нормальный механизм психики для совладания со стрессом. С другой – признак серьёзных нарушений, требующих внимания специалистов.

История изучения диссоциации

Первые попытки понять диссоциацию относятся к XIX веку. Сам термин ввёл психолог и философ Пьер Жане. Он считал, что диссоциация возникает, когда человек утрачивает способность интегрировать различные психические функции. Жане наблюдал за пациентами, у которых возникали состояния «двойного сознания» — например, одна часть личности могла выполнять действия, о которых другая не знала. Эти случаи вдохновили Жане на создание теории подсознательной активности, которую позже развивали и другие исследователи.

В начале XX века Зигмунд Фрейд также обращал внимание на феномены, связанные с диссоциацией, но трактовал их через призму вытеснения и психоаналитической теории. С годами интерес к диссоциации ослабевал, особенно после Второй мировой войны, когда внимание психиатров сместилось к биологическим моделям и медикаментозному лечению.

В 1970–80-х годах произошёл новый всплеск интереса. Эрнест Хилгард изучал изменённые состояния сознания в гипнозе и выделил диссоциативный механизм как отдельный психический процесс. В это же время начали появляться научные публикации о связи между диссоциацией и посттравматическим стрессом.

Учёные обратили внимание на то, как такие состояния могут быть связаны с травматическими переживаниями в детстве и оказывать долговременное влияние на психику взрослого человека.

С 1980 года, когда в DSM-III впервые официально были выделены диссоциативные расстройства, начался активный этап клинических и эмпирических исследований. Уточнялись критерии, описывались клинические случаи, разрабатывались шкалы оценки. Это позволило не только диагностировать, но и начать системную терапевтическую работу с подобными состояниями. На этом этапе началась разработка таких инструментов, как Dissociative Experiences Scale (DES) и SCID-D — клинических интервью, позволяющих более точно распознавать тяжёлые формы диссоциации.

Тем не менее границы между нормой и патологией до сих пор остаются предметом дискуссий. Наука ещё не дала окончательных ответов. Продолжаются споры о том, всегда ли диссоциация связана с травмой, каковы её нейробиологические механизмы, где проходит грань между защитной реакцией и расстройством.

Многие современные исследователи призывают внимательнее изучать идеи Жане и учитывать исторический опыт, чтобы привести накопленные данные в систему. Таким образом, история изучения диссоциации – это движение по спирали: от первых случаев «раздвоения личности», поначалу воспринятых с сенсационным интересом, через период забвения – к нынешнему этапу, когда диссоциация признана важным объектом научного анализа и клинической практики.

Причины и проявления диссоциации

Почему возникает диссоциация? Как она проявляется? Современная наука рассматривает диссоциацию как многофакторный феномен. На неё влияют биологические, психологические и социальные причины.
Однако главным спусковым крючком практически всегда выступает психологическая травма.

Многочисленные исследования подтверждают, что подавляющее большинство пациентов с диссоциативными расстройствами пережили в прошлом тяжёлые травмы: физическое, сексуальное или эмоциональное насилие, утрату близких, ситуации угрозы жизни.

Особенно опасны ранние и повторяющиеся травматические эпизоды (например, насилие в детстве). Они нарушают нормальное развитие психики и заставляют её «расщепляться» на фоне хронического стресса.

Диссоциация выступает как крайняя форма психической самозащиты: когда прямое переживание травмы становится невыносимым, сознание отщепляет (отделяет) эти мучительные воспоминания и эмоции. Например, ребёнок, подвергающийся жестокому обращению, может как бы выйти из ситуации, глядя на происходящее со стороны, словно это случается не с ним. Стрессовые воспоминания остаются, но отделяются от обычной памяти, благодаря чему жертва травмы на время избавляется от ужаса и боли. Это и есть диссоциация.

Впоследствии отделённые фрагменты могут проявляться в виде воспоминаний-флешбэков, ночных кошмаров или внезапных телесных ощущений, смысл которых человек не до конца понимает.

Важно отметить, что не только чудовищные травмы способны вызывать диссоциацию. Существует и индивидуальная предрасположенность. К психологическим факторам риска относятся, например, высокая гипнабельность (то есть способность входить в транс), склонность к фантазированию, богатое воображение, повышенная эмоциональная чувствительность.

Такие люди легче уходят в изменённые состояния сознания. Биологические факторы тоже играют роль. Некоторые исследования указывают на наследственную компоненту: случаи диссоциативных расстройств чаще встречаются у тех, чьи родственники первой линии тоже ими страдали.

Наконец, социокультурный контекст влияет на форму проявления диссоциации. В культурах, где приняты трансовые практики или ритуалы одержимости, люди могут входить в изменённые состояния, не считая это патологией. Но в западной медицине такие состояния нередко квалифицируются как диссоциативные расстройства, если выходят из-под контроля человека.

Проявления диссоциации разнообразны. Мягкие формы мы уже описали – это ощущения, знакомые практически всем: лёгкая оторванность от реальности, автоматические действия без запоминания, «уход в себя». Человек может не откликаться на зов, уставиться в одну точку, мечтать наяву, не слыша ничего вокруг. Такие эпизоды обычно длятся недолго, не вызывают тревоги и не нарушают жизнь человека. Однако в патологической степени диссоциация выражается куда драматичнее.

Черты диссоциативных явлений при серьёзных расстройствах

1. Отрешённость от себя (деперсонализация)

Человек чувствует отделённость от своего тела или мыслей, как будто смотрит на себя со стороны. Пациенты говорят, что «не ощущают себя живыми», «будто тело онемело или принадлежит не им». Может возникать чувство, что «Я» куда-то исчезает: собственный голос звучит чужим, эмоции притуплены.

В экстремальных случаях деперсонализация доходит до ощущения выхода из тела, когда человек как бы наблюдает за собой сверху. При этом часто сохраняется понимание, что это субъективное состояние, – люди осознают, что они не буквально покинули тело, но ощущение всё равно мучительно реальное.

2. Отрешённость от окружающего (дереализация)

Возникает ощущение, что окружающий мир нереален, чужой, «как в кино». Привычная обстановка кажется незнакомой, лица людей – словно маски, звуки доносятся будто издалека. Всё вокруг воспринимается «сквозь пелену», теряет своё обычное значение.

Пациенты описывают, что «комната выглядит чужой, хоть я знаю, что это мой дом», «время идёт как в замедленной съёмке». Дереализация часто сочетается с деперсонализацией – человек одновременно отстранён и от себя, и от внешнего мира.

3. Потери памяти (диссоциативная амнезия)

Это внезапные провалы в памяти, невозможность вспомнить важную информацию о себе, о событиях жизни (особенно связанных с травмой). В отличие от обычной забывчивости, при диссоциативной амнезии утрачиваются целые фрагменты биографии.

Например, люди могут не помнить травматическое событие (аварию, нападение) или забыть определённый период жизни. В некоторых случаях амнезия принимает форму диссоциативной фуги – человек неожиданно уезжает из дома, теряет свою прежнюю личность (имя, адрес) и живёт какое-то время под новым именем, не осознавая произошедшего.

После выхода из фуги прошлые воспоминания могут вернуться, а о периоде ухода, напротив, остаётся провал. Диссоциативная амнезия почти всегда связана с действием механизма вытеснения травмы: психика как бы стирает то, что ей слишком больно помнить.

4. Расщепление идентичности

Наиболее радикальное проявление – это появление у человека нескольких «Я». В крайних случаях развивается диссоциативное расстройство идентичности (ранее называвшееся множественным расстройством личности). При этом индивид как будто переключается между разными личностными состояниями. Они могут иметь собственные имена, голос, манеры поведения.

Эти альтер-личности поочерёдно берут контроль над поведением, а основная личность во время переключения «уходит в тень» и может не помнить, что происходило. В жизни это проявляется странным образом: окружающие замечают, что у человека меняется голос, почерк, вкусы.

Сам же он может обнаруживать у себя вещи, которых не помнит, находить записи, сделанные другим почерком, слышать голоса внутри себя. Такое расщепление, как правило, берёт начало в детском возрасте, когда ребёнок переживает длительные жестокие травмы.

Психика создаёт «отдельные личности» для вынесения разных аспектов травматического опыта. Нужно отметить, что при диссоциативном расстройстве идентичности обычно присутствуют провалы памяти (одна «личность» не помнит действия другой) и множество других симптомов. Это редкое и тяжёлое состояние, стоящее особняком среди диссоциативных расстройств.

Перечисленные проявления – лишь часть многообразия диссоциативных симптомов. Также могут наблюдаться и другие. Эмоциональное онемение, диссоциативная глухота или слепота (когда без медицинских причин человек не слышит или не видит под воздействием психотравмы), ощущение «сдвига во времени» и многое другое.

Зачастую пациенты испытывают трудности в описании своих ощущений. Им кажется, что подходящих слов нет, и это усиливает чувство изоляции. Важно понимать, что сами по себе такие симптомы крайне пугают человека. Хотя диссоциативные переживания – это не психоз (человек обычно отдаёт отчёт, что это субъективное нарушение восприятия), но страх сойти с ума у пациентов очень силён. Именно поэтому многие долго скрывают свои симптомы и не обращаются за помощью, опасаясь стигматизации.

Виды диссоциации

В клинической психологии и психиатрии выделяют диссоциативные расстройства – группу диагнозов, связанных с преобладанием диссоциативной симптоматики. Согласно DSM-5 (Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам, 5-е изд., США), в эту группу входят три основных расстройства.

Диссоциативное расстройство идентичности (ДРИ)

Это то самое расстройство множественной личности, о котором шла речь выше. Для него характерно наличие как минимум двух отдельных идентичностей или «состояний личности», которые по очереди управляют поведением индивида, а также эпизоды амнезии – человек не помнит важную личную информацию или даже события каждодневной жизни, когда «рулила» альтернативная идентичность.

Эти симптомы причиняют значительные страдания и нарушения в жизни человека. Важно отметить: разные «альтер-личности» – это не самостоятельные существа, а фрагменты единой личности, разделившейся в ответ на травму. Подавляющее большинство (до 90%) людей с ДРИ пережили тяжёлое насилие или пренебрежение в детстве.

Диссоциативная амнезия

Это про неспособность вспомнить важную личную информацию, обычно травматического или стрессового характера, которая не может быть объяснена обычной забывчивостью. Мы уже описали проявления этого состояния: от отдельных провалов в памяти до полной потери собственной биографии (в редчайших случаях).

Диссоциативная амнезия часто выявляется после военных действий, катастроф, насилия – когда человек вытесняет травматические воспоминания. Особый подтип – диссоциативная фуга, при которой амнезия сочетается с неожиданным путешествием или уходом из дома и путаницей идентичности. После выхода из этого состояния память на свою личность возвращается, но сам эпизод фуги остаётся провалом в памяти.

Деперсонализационно-дереализационное расстройство

Это хроническое или повторяющееся состояние, при котором у человека присутствуют эпизоды деперсонализации, дереализации или и то и другое вместе. Важно, что во время них человек сохраняет критическое восприятие реальности. Он понимает, что ощущение оторванности субъективно. Что на самом деле он тот же человек и мир вокруг реален. Но осознание этого не избавляет от тревоги: переживания очень мучительны, хотя со стороны может казаться, что человек просто эмоционально сдержан или отстранён.

Деперсонализационно-дереализационное расстройство нередко начинается в подростковом возрасте (средний возраст дебюта ~16 лет) и может длиться годами, то обостряясь, то затихая.

Кроме этих основных диагностических категорий, существуют и другие:

  • «другие уточнённые диссоциативные расстройства» – когда присутствуют диссоциативные симптомы, но не все критерии какого-либо одного диагноза соблюдены;
  • «неуточнённое диссоциативное расстройство» – когда явно есть диссоциация, но недостаточно данных для точного диагноза.

Также в МКБ-11 (международной классификации болезней 11-го пересмотра, ВОЗ) к диссоциативным отнесены так называемые диссоциативные неврологические симптомы (ранее это называли конверсионными расстройствами). Например, психогенные параличи, судороги, потеря чувствительности без органических причин. В DSM-5 такие симптомы вынесены в отдельную группу соматоформных расстройств, то есть американская и европейская системы немного различаются.

Тем не менее суть одна: диссоциация может затрагивать самые разные сферы психики и тела. От памяти и личности до двигательных и сенсорных функций. Следует подчеркнуть, что диссоциативные расстройства способны маскироваться под другие проблемы, что затрудняет диагностику. Например, человек с ДРИ может жаловаться на голоса. Это похоже на шизофрению, хотя природа «голосов» иная. Или пациент с дереализацией может казаться депрессивным и отчуждённым.

Задача специалиста – распознать именно диссоциативную природу этих симптомов. Есть и другая сложность. Нередко диссоциация проявляется вместе с другими расстройствами. В частности, она тесно переплетена с посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР) и острым стрессовым расстройством.

Оба эти состояния, связанные с травмой, часто включают диссоциативные симптомы. Например, флешбэки (непроизвольные яркие воспоминания травмы, во время которых человек как бы заново переживает событие) по сути являются диссоциативным феноменом, а при остром стрессовом расстройстве могут наблюдаться оглушённость, эмоциональное оцепенение, деперсонализация.

Более того, в DSM-5 существует «диссоциативный подтип» ПТСР – у некоторых травматизированных людей клиническая картина ПТСР дополняется стойкой деперсонализацией и дереализацией.

Также диссоциация может возникать при ряде других диагнозов. Например, считается, что у подавляющего большинства (до 80%) людей с пограничным расстройством личности время от времени под сильным стрессом случается переход в диссоциативное состояние.

Для пограничной личности вообще характерны эпизоды дереализации, деперсонализации, эмоционального онемения. Они даже включены в диагностические критерии (так называемые стресс-ассоциированные параноидные или диссоциативные симптомы). Интересно, что у пациентов с ПРЛ выраженность диссоциации коррелирует с тяжестью перенесённых травм: чем более они жестокие и ранние, тем сильнее проявляются диссоциативные эпизоды.

Диссоциация выступает связующим звеном между травмой и целым рядом психических расстройств. Она настолько многолика, что некоторыми учёными рассматривается как трансдиагностическое явление – компонент, общий для разных нарушений психики.

Диссоциативные симптомы могут наблюдаться при депрессии, биполярном расстройстве, ОКР и даже шизофрении. Это создаёт сложность для клиницистов: иногда в некоторых случаях требуется длительное время и несколько смен диагнозов, прежде чем будет распознана истинная природа симптомов.

Например, пациента могут годами лечить от шизофрении, если он слышит «голоса» своих альтер-личностей, пока наконец не станет ясно, что это диссоциация, а не галлюцинации.

Влияние диссоциации на психическое здоровье

Чем опасна патологическая диссоциация?

Прежде всего, она говорит о том, что человек столкнулся с тяжёлой психической травмой, справиться с которой обычными способами не удалось.

Выраженные диссоциативные симптомы — это маркер глубинного ранения психики, за которым часто стоят трагические истории. Например:

  • ветераны с ПТСР нередко испытывают деперсонализацию и амнезию;
  • жертвы насилия могут «выпадать» из реальности при напоминании о травме;
  • люди с множественной личностью чаще всего пережили жестокое насилие в детстве.

В таких случаях диссоциация становится единственным способом выжить.

Она также серьёзно нарушает повседневное функционирование. Ощущения нереальности, отстранённости мешают учёбе, работе, отношениям. Бывает, что человек «выпадает» на часы или дни, не помнит, как оказался в определённом месте — что опасно как для него, так и для окружающих.

В тяжёлых случаях разные альтер-личности могут вести разный образ жизни, иметь свои болезни, привычки. Это создаёт хаос, включая финансовые и правовые трудности. Хотя такие формы редки, частичная дезинтеграция встречается часто. Например, при пограничном расстройстве личности наблюдается нестабильная идентичность, импульсивность, высокий риск самоповреждений и суицида. Исследования подтверждают, что выраженная диссоциация при ПРЛ ухудшает течение расстройства и снижает эффективность терапии.

Также диссоциация связана с трудностями в регуляции эмоций. Воспоминания и чувства, отделённые от сознания, продолжают влиять изнутри, вызывая внезапные вспышки, панические атаки, соматические симптомы.

Поскольку при диссоциации нарушена интеграция психических процессов, нарушается и когнитивное функционирование: ухудшается концентрация, рабочая память, целостность мышления.

Проблемы возникают и в терапии. При ПТСР выраженная диссоциация мешает переработке травмы — пациент либо избегает чувств, либо воспроизводит их как флешбэки, не интегрируя. Это снижает успех лечения. В клинической практике выраженная диссоциация считается отягчающим фактором, повышающим риски и ухудшающим прогноз. Например, при депрессии с дереализацией течение дольше, а риск госпитализации выше.

Важно упомянуть про социальные последствия. Диссоциативные расстройства нередко остаются недиагностированными годами. Пациенты могут странно себя вести, попадать в неловкие или опасные ситуации (например, внезапно уйти из дома, забыть, кто они, или впасть в транс перед посторонними людьми).

Общество и даже некоторые специалисты недостаточно осведомлены о диссоциации, из-за чего таким людям могут ошибочно ставить клеймо «психически больных» в плане психоза, или, наоборот, обвинять их в симуляции.

В истории психиатрии были периоды, когда к диагнозу множественной личности относились скептически, считая его выдумкой. Всё это ведёт к стигматизации и изоляции пациентов. Они часто чувствуют стыд и не решаются рассказывать о своих симптомах даже врачу. Поэтому одним из аспектов влияния диссоциации на жизнь является социальная отчуждённость и трудности в получении помощи. К счастью, в последние десятилетия понимание этих состояний растёт.

Диагностика и лечение диссоциации

Диагностика диссоциативных состояний требует деликатного и профессионального подхода. Часто люди с такими симптомами сначала обращаются с жалобами на тревожность, депрессию или соматические проявления, не связывая их с пережитыми травмами. Поэтому важно, чтобы специалисты учитывали возможность диссоциации при постановке диагноза.

Среди инструментов диагностики наиболее известны следующие.

  • Шкала диссоциативного опыта (DES) — опросник, помогающий оценить уровень диссоциативных симптомов у пациента.
  • Клиническое структурированное интервью SCID-D — более глубокий инструмент, позволяющий выявить структуру и частоту диссоциативных симптомов.
  • Проективные методики и нейропсихологические тесты, применяемые дополнительно, чтобы уточнить картину состояния.

Важно дифференцировать диссоциативные расстройства от других состояний, таких как шизофрения, эпилепсия или биполярное расстройство. Ошибочная диагностика может привести к неэффективному лечению и усугублению состояния.

Основным методом лечения диссоциации является психотерапия. Наиболее эффективным считается поэтапный подход, состоящий из трёх фаз.

  1. Стабилизация и установление безопасности — работа с ресурсами, обучение навыкам саморегуляции, снижение симптомов тревоги и паники. Часто применяются техники дыхания, визуализации, работа с телом.
  2. Обработка травматического опыта — осуществляется только после стабилизации. Применяются методы EMDR (десенсибилизация и переработка движением глаз), травма-фокусированная КПТ, а также техники нарративной экспозиции. Цель — помочь человеку интегрировать травматические воспоминания без повторной ретравматизации.
  3. Интеграция и восстановление идентичности — формирование чувства целостности, развитие устойчивой самоидентификации, возвращение к полноценной жизни и построению отношений. Здесь могут включаться экзистенциальная, системная терапия, арт-терапия.

Медикаментозное лечение не является специфическим для диссоциации, но может использоваться при сопутствующей тревоге, депрессии, нарушениях сна. Важно подбирать препараты индивидуально, с учётом чувствительности пациента к внешним воздействиям.

Конечно, лечение диссоциативных расстройств – нелёгкий путь. Иногда терапия занимает 5-10 лет и более, особенно если травма была чрезвычайно тяжёлой и хронической.

У пациента и терапевта могут случаться периоды фрустрации, регрессы (временное усиление симптомов). Но многие люди, прошедшие через это, отмечают затем, что диссоциация перестала главенствовать в их жизни: они вновь ощущают себя едиными, живыми, присутствующими «здесь и сейчас». Уходят невыносимые чувства хаоса и оторванности, на их место приходит чувство контроля и цельности. Это и есть главная цель терапии – вернуть человеку самого себя.

Диссоциация — сложное, многогранное и подчас пугающее явление, которое тем не менее является частью человеческого опыта. Она может возникать как реакция на тяжёлые переживания, как временный способ справиться с болью или перегрузкой. Но когда диссоциация становится хронической, она требует внимания и заботливого отношения.

Сегодня, благодаря достижениям психотерапии, нейронаук и увеличению осведомлённости, люди с диссоциативными расстройствами могут получать помощь и поддержку.

Важно продолжать научные исследования диссоциации. До сих пор остаются загадки: почему одни люди под действием травмы впадают в амнезию, а другие нет? Можно ли предотвратить развитие множественной личности, как можно раньше распознав детские травмы? Какие конкретно нейромедиаторы вовлечены в механизм расщепления сознания?

Ответы на эти вопросы помогут создавать более эффективные методы помощи. Кроме того, нужно повышать информированность о диссоциативных расстройствах среди врачей, психологов и широкой публики. Чем раньше будет распознан симптом, тем меньше страданий он принесёт.

Путь к восстановлению не всегда прост. Он требует времени, терпения и участия. Но он возможен. Если вы или ваши близкие сталкиваетесь с симптомами диссоциации, не оставайтесь в одиночестве. Важно знать, что вы не «сломаны», не «ненормальны» — вы справляетесь так, как может психика в момент перегрузки. И вы заслуживаете понимания, безопасности и бережной помощи.

Людям с диссоциативными расстройствами важно не только «вылечить» симптомы, но и научиться безопасно жить с собственным опытом, не отвергая его, а принимая как часть личной истории.

Список литературы и источников:

1. American Psychiatric Association. What Are Dissociative Disorders? – APA Patients & Families Resource(2023)

2. Всемирная организация здравоохранения. МКБ-11: Диссоциативные расстройства. – Международная классификация болезней 11-го пересмотра (2022)

3. Л. К. Кохан и соавт. Диссоциация, травма и пограничное расстройство личности. – Borderline Personality Disorder and Emotion Dysregulation, 9(29) (2022)

4. D. Spiegel et al. Dissociative disorders in DSM-5. – Depression and Anxiety, 30(9): 833–852 (2013)

5. E. Vermetten et al. Dissociation in posttraumatic stress disorder and borderline personality disorder: review and implications. – Current Psychiatry Reports, 22(8): 44 (2020)

6. Н. Мак-Вильямс. Психоаналитическая диагностика: понимание структуры личности в клиническом процессе. – М.: Класс (пер. на рус. язык, 1998)

7. International Society for the Study of Trauma and Dissociation (ISSTD). Guidelines for Treating Dissociative Identity Disorder in Adults, Third Revision. – Journal of Trauma & Dissociation, 12(2): 115–187 (2011)

8. Л. М. Найджевиц. Диссоциация, ПТСР и злоупотребление психоактивными веществами: нечёткая взаимосвязь. – Journal of Trauma & Dissociation, 5(2): 73–92 (2004)

9. Министерство здравоохранения РФ, Федеральное медико-биологическое агентство. Клинические рекомендации по диагностике и терапии диссоциативных расстройств (2020)

Источник: www.championat.com